Вокруг советника губернатора Одесской области Зои Казанжи постоянно муссируются различного рода слухи и домыслы. Периодически они подогреваются неоднозначными заявлениями медиа-эксперта на собственной страничке в Facebook. С момента назначения на должность советника ее не раз «увольняли» в соцсетях, однако и у ее недоброжелателей, и у соратников не вызывают сомнения ее профессиональные качества. Зоя Казанжи остается одним из самых популярных одесских блоггеров. Большую роль в этом играет, как большой опыт работы в сфере журналистики, так и ответственная должность советника главы региона. Накануне Международного женского дня редакция 368.media решила побеседовать с Зоей Казанжи о ее нелегком труде. Об интервью с ней договорились легко, но вот время и место встречи постоянно переносились, а в сообщениях – извинения: «Простите,я сегодня была лошадью. Загнанной. Живой». В начале нашего диалога Казанжи с ходу заявила:
Надеюсь, про 8 марта не будем? Я уже лет 10 не отмечаю эту дату.
Почему же?
Не люблю «совковые» праздники с извращенным смыслом. К тому же, мне неловко наблюдать толпы женщин на улицах, которые бредут со своими дежурными цветами. Еще мне немножко смешно, когда женщины начинают поздравлять друг друга. Смысл этого праздника был в другом. И, кстати, он, тот первоначальный смысл, до сих пор актуален. А превратить все в банальную выпивку с дежурным букетом – несерьезно. Я понимаю, что так весьма удобно. Всех женщин – тружениц, матерей, сестер, подруг, жен, дочек можно осчастливить в один момент. Короче, мое отношение такое – я не хочу в этом принимать участие. А все, кто считает нужным, празднуйте на здоровье.
А если и вас тоже грамоткой какой наградят?
Упаси Господи! Как говорится, «минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». У меня нет грамот от чиновников. Вот вы и сами пренебрежительно говорите «грамотка». В наградах-грамотах нет ничего плохого. Проблема в том, что процессы награждения во многом нивелированы и часто вызывают много вопросов.
А вы все советское не воспринимаете и не переносите?
Да. Я родилась и выросла на юге Одесской области. До сих пор этот регион называют Бессарабией. Советская власть туда пришла в 1940-м году. Я хорошо помню рассказы дедушек-бабушек о периоде после прихода «советов», как они это называли. Но я, конечно же, в своем детстве читала все эти книжки про пионеров-героев, я очень во все это верила… Правда, после прочтения «Архипелага ГУЛАГа» все очарование тем периодом закончилось сразу и безвозвратно.
Чем занимается ваш муж? Он бизнесмен?
Нет. Муж сейчас на пенсии. Ранее работал в органах МВД в Одессе и в Киеве. У него техническое и юридическое образование. Мы с ним ровесники. Он работает в юридической компании.
Как супруг относится к вашей публичности?
Те 25 лет, что мы вместе, очень его закалили. А если серьезно, то мы знакомы с детского сада, наши родители жили по соседству. Мы уже столько разных ситуаций прошли вместе, что публичность, о которой вы говорите, не самое страшное в жизни. Правда, периодически он спрашивает: «Зачем тебе это надо?».
И зачем же?
Мне интересно. Я на самом деле отношусь к тем людям, которые считают, что чем безумнее проекты, тем проще их осуществлять. Это определенный вызов. Но, наверное, глупо объяснять все тем, что мне просто «интересно» и я тут развлекаюсь. Работать на грани нервного срыва, а в этих условиях и в этой ситуации по-другому просто не получается, тяжело. Так получилось, что ко мне, как к представителю власти, достаточно короткая дистанция. А как все относятся к власти, рассказывать не надо. Поэтому сейчас я ловлю тонны негатива, отвечая за всех, кроме, пожалуй. Барака Обамы. Свою работу я расцениваю, как возможность изменить то, что надо и сохранить то, что необходимо.
С внуком
Вы должны были стать вице-губернатором, но до сих пор работаете советником. Почему?
Меня пригласили на пост заместителя председателя ОГА. С мая прошлого года в области не происходят назначения в органах власти. Точно так же, как и в районах. Схожая ситуация и в других областях. Хотя, возможно, и Игорь Петрович Палица уже передумал. Я не спрашивала. Сейчас я советник в штате ОГА.
В чем заключается ваши функции? Чем конкретно занимаетесь?
Моя задача заключается в том, чтобы глава ОГА был в курсе того, что происходит в регионе. Мы с Игорем Петровичем Палицей договорились так, что я – тот гонец, который приносит правдивые вести. Часто они неприятные. Большое счастье, что любая информация воспринимается. Комплименты, как правило, есть кому сказать. Мне вообще кажется, что первые лица часто получают искаженную информацию. Люди, ее транслирующие, как правило, отвечают за ту или иную сферу. Велик соблазн слегка приукрасить. Правда, сей час Интернет и социальные сети упрощают донесение неприятных новостей.
Какую же последнюю плохую весть вы принесли?
Да не то, чтобы плохую. Это вообще очень субъективно с точки зрения оценки. Вот сегодня мы говорили о том, что по-прежнему циркулирует слух о том, что Палицу увольняют. Губернатора действительно мало в медиа пространстве. Я принимаю этот справедливый упрек. Глава ОГА – это изначально ньюсмейкер. Все, что он говорит, это сразу попадает в новости. У нас всеобщая проблема властей – это нежелание или неумение разговаривать, коммуницировать с гражданами свой страны.
Почему он этого не делает?
Он считает, что делает. Вот последний аргумент: «Я проводил пресс-конференцию, и вообще не было вопросов». Я же считаю, что глава ОГА постоянно должен быть на эфирах, на страницах изданий. Это надо не ему, а людям. Мы все хотим слышать важную информацию, ту, которая касается нашей жизни, из первых уст. Он же к этому относится, как бизнесмен – главное не то, что ты говоришь, а то, что делаешь. Людям из власти необходимо объяснять свои действия и свои шаги.
Как вам с ним работается? Он сложный человек?
А простые люди – это какие? Он очень быстро думает. Быстро разбирается в достаточно сложных вопросах, оперативно принимает решения. Хорошо фильтрует информацию, вычленяя главное и важное. Достаточно глобально мыслит, видя проблему в целом. Моя деловая претензия к нему определяется несколькими словами – «наличие политической воли». Но это с моей колокольни. Мне кажется, что в каких-то моментах надо действовать решительнее, жестче, быстрее. Но я не владею всей полнотой картины. Я не знаю всех тонкостей и нюансов. Многим из нас вообще кажется, что мы на чьем-то месте все бы сделали быстро и красиво. Синдром «человека на диване». Для меня очень показательным моментом был наш разговор о 2 мая. Это произошло через несколько дней после назначения Игоря Палицы губернатором. Мы искали формат привлечения общественности к расследованию, восстановлению событий 2 мая. Было решено предложить журналистам и экспертам поработать в этом направлении. Мы говорили о том, что у американских журналистов-расследователей есть правило: вы можете заказать нам расследование, но вы не можете заказать его результат. Мне было важно услышать от Игоря Петровича, готов ли он к любым результатам и любым фамилиям? Он сказал, что готов. Для меня это был хороший показатель.
Злые языки вас периодически тоже увольняют, как и Палицу.
Да многих «увольняют» и увольняют. Когда это время придет, а пожизненных должностей, работ, карьер не существует, это станет известно быстро. После любых увольнений тоже есть жизнь.
До назначения советником вы работали в предвыборном штабе Эдуарда Гурвица?
Не совсем так. В прошлом году, за пять или шесть недель до выборов, меня пригласили и предложили возглавить, координировать так называемый идеологический блок. С точки зрения сроков это было несерьезно. Поскольку речь могла идти не об эффективности, а о назначении виновного в случае провала. Поэтому я предложила помочь в каких-то проектных вещах. Эдуарду Иосифовичу предложили проект «Новые люди во власти». Мы даже провели две встречи. Одну с Гурвицем, вторую без него, но уже более контекстную. Гурвицу, кстати, ребята очень понравились, там были свежие и хорошие идеи о переформатировании местного самоуправления. А потом произошло 2 мая. Кстати, я всегда говорила, что если бы мэром в то время был Гурвиц, то этой трагедии не произошло бы. Для меня Гурвиц – это политик, тяжеловес с большим опытом и авторитетом, мощная фигура и величина, которую невозможно всколыхнуть в моих глазах. У него достаточно парадоксальное мышление, нестандартные подходы ко многим обычным вещам. Но короля, как известно, играет окружение. И именно из-за этого он сейчас не король. У него есть такая черта –влюбленность в негодяев. Считает, что эти люди – его команда. И везет он эту команду на своих плечах, на своем авторитете. Я считаю, что Гурвица погубило именно его окружение. Особенно те люди, которые занимались и продолжают заниматься его пиаром.
До вашего сотрудничества с Гурвицем вы работали с Киваловым. Многие недоумевают, как вы так резко сменили направление – ведь они совсем не друзья и даже идеологические враги.
О какой именно смене направления вы говорите? И кто вам сказал, что они враги? В политике нет врагов, есть либо интересы, либо их отсутствие. Я много где и много с кем работала. У меня есть своя биография, в которой нет ничего, за что мне было бы стыдно. Мне стыдно за профессиональные косяки, которые случались в моей журналистской работе. Легко и приятно быть патриотом после 20 февраля. А моя жизнь очень легко отслеживается. Да, я работала с Киваловым. Десять лет. Я даже могу сказать, что когда я с ним работала, вокруг него происходило меньше глупостей. Мне смешно, когда пишут в Facebook: «Ага, а вот есть фотографии, где она с Киваловым». Конечно, они у меня есть. И с Гурвицем есть, и с Палицей, и с Кучмой, и с Юрием Шевчуком, и с Вадимом Гетьманом, и с Вячеславом Черноволом. И что из этого следует?
О вас ходит много слухов. Назовете самый нелепый?
Один Fаcebook-активист меня убеждает, например, что Коломойский в марте заплатил мне много денег. Я смеюсь. Ну почему в марте? Почему не в сентябре или мае? На самом деле, смешного здесь мало. Людям свойственно других оценивать, исходя из собственной испорченности.
У вас, как у чиновника, большая зарплата?
В прошлом году в месяц я получала ориентировочно 2700 гривен. У меня IV ранг госслужащего. Сейчас чуть меньше 2 тысяч гривен.
Как вы живете на эти деньги, вас муж содержит?
Точно так же, как и весь, так называемый средний класс. Включен режим экономии. Мы оба работаем, домой приходим ночевать – и, поверьте, это не фигура речи. Мы практически не едим дома и мало покупаем продуктов. Наши родители живут под Одессой, у них есть небольшое хозяйство и огороды. Если сейчас открыть холодильник, то у меня там точно найдется томатный сок, банка квашенной капусты, которую мама готовила. Есть еще яйца домашние. Правда, кофе, молоко и сыр у нас дома есть всегда.
Как вы отдыхаете от работы?
Люблю смотреть фильмы на большом экране, в кинотеатре. Последнее, что я посмотрела – «Стивен Хокинга. Теория всего», «Игра в имитацию», «Черное море»,«50 оттенков серого». Между прочим, мне понравился фильм. Я и все три книжки прочитала. Все пыталась отгадку найти, в чем ее же популярность. И вообще, если бы у меня было много-премного свободного времени, я бы читала книжки и смотрела кино.
По вашим постам в Facebook видно, что вы остро реагируете на критику и порой можете хорошенько осадить собеседников.
Наверное, это высший пилотаж, когда можно ни на кого не обращать внимания. Но я только у подножия той лестницы, которая ведет к такому мастерству. Я очень остро переживаю несправедливые обвинения, ложь и манипуляции. Я знаю, что у людей такая ситуация, когда рушатся их жизни, когда исчезает привычный и прогнозируемый мир. Люди взвинчены и раздражены. Они выбрасывают агрессию на тех, кто ближе – сосед, близкий человек, очередь, Facebook. Я все это понимаю мозгами. Сердцем – нет. Морально очень тяжело. Но могу признаться, что я стала понимать тех, кто просто исчезает из публичной сферы. Иногда уровень дискуссий переходит все рамки. Со всех сторон.
У вас такие порывы бывают?
Каждый день. Я сейчас живу в ситуации, которая для меня самая дискомфортная за все мои 47 лет. Многие привыкли свои собственные проблемы перекладывать на другого. Как правило, на власть. В обществе очень высокий уровень патернализма. Это абсолютный «совок». Мы все хотим жить качественно, у нас высокие запросы, но вот ответственность даже за свою жизнь и свое окружение – на самом примитивном уровне. И с таким подходом, когда я работаю не системно, а в режиме «скорой помощи», я неэффективна процентов на 80. Сейчас, работая в ОГА, я точно поняла, что надо быть карьеристом. Просто многие воспринимают карьеризм как что-то ненормальное. Так вот, я – карьеристка. Чтобы реально влиять на изменения и решения, надо обладать реальными полномочиями реальной властью. Я могу написать сто материалов и сто тысяч постов в Facebook – и это не изменит ничего. А могу, подняв трубку, решить важные вопросы для тех, кто в этом нуждается.
Беседовала Жанна Жукова